Думается мне, что в себя они придут уже в небе над США. Хотя если кто-то захочет форсировать выздоровление и похмелиться — милости просим, как говорится. Вот только похмеляться придётся крепким. Брать в поездку на дирижабле пиво по целому ряду причин неразумно, начиная от одного-единственного санузла на всех и заканчивая тем, что грузоподъёмность у судна не бесконечна. Но и лететь совсем на сухую тоже не вариант, так что несколько литров вискаря я с собой прихватил.
— Что-то меня подташнивает, — простонала с заднего сидения Её Рогатое Высочество.
Впрочем, плохо им или не плохо, а свою главную задачу на сегодня они выполнили. Макияж нанесён, кошачьи ушки на макушке, поп-группа готова к турне.
Ну а Илюха ехал с нами затем, чтобы отогнать машину обратно к дому. Или к себе. Или на базу. Ключи с документами у него, и мне, честно говоря, плевать, как будет задействована машина во время моего отсутствия, лишь бы цела осталась.
Пусть хоть туристов на ней катает, мне не жалко.
Дирижабль было видно издалека. Стоило нам только проехать Арапахо насквозь, как белоснежный корпус, отмытый и перекрашенный, замаячил над крышами домов. Большой, чистый и блестящий. Муха не саживалась, как говорят.
Рабочие уже суетились вокруг, заканчивая последние приготовления. Дирижабль стоял на земле, с полностью закачанным балластным воздухом, баками с горючим и водой, запасами провизии. Но и гайдропы — причальные канаты — были примотаны к футбольным воротам. Мало ли порыв ветра.
Электрик ещё раз проверил работу всего электрооборудования, каждой лампочки, навигационного огня, вплоть до освещения в кабине и подогрева кресел пилота и штурмана. Да-да, в целях экономии пришлось в салоне довольствоваться самым малым, но в целях безопасности на рабочем месте пилота экономить не стали. Несущие вахту должны чувствовать себя комфортно.
Местный спец по двигателям гонял мотор, я слышал, как он кричал кому-то прибавить газу.
Специально приглашённый авиаинженер, пенсионер, которого каким-то чудом нашли по знакомству, двадцатый раз обходил дирижабль, и кажется, уже не столько проверял, сколько любовался.
За последнюю неделю мы общими усилиями сделали практически невозможное. Полностью восстановили и даже частично обновили старенький дирижабль, убитый в аварии и списанный в утиль. Новый каркас, новые рули, новый двигатель. Да, старый в автосервисе признали ушатанным в хлам, и они где-то умудрились найти «контрактный» с легкомоторного самолёта, более мощный, при этом на сотню килограмм легче, на четверть экономичнее и с минимальным пробегом. Ещё и гораздо тише!
Обновлению подверглась и авионика — добавился экран, который выдавал текущую значимую информацию одной картинкой, а не десятком стрелочных приборов. Истинный путевой угол и скорость, скорость и направление ветра, скорость и курс относительно ветра, высота, скорость подъёма/снижения, тангаж, крен, давление в баллонетах, запас хода и ещё куча всего, что нужно для полёта. Спутниковая навигация, спутниковая связь — всего этого в стареньком дирижабле, рассчитанном на полёты по одному и тому же маршруту на небольшие расстояния, отродясь не бывало. Как и солнечных батарей — при постоянно работающем двигателе они не нужны, но мы собирались использовать попутные ветра на значительных по протяжённости участках, и тратить топливо на работу двигателя только для генерации электричества сочли нецелесообразным. По этой же причине в салон поставили миниатюрную печку, работающую на бензине. На высоте два километра может быть весьма прохладно даже летом.
В последние дни мне всё же пришлось брать Раду с собой, чтобы она привыкала к дирижаблю. Мы даже провели несколько тестовых полётов. Девушка была в восторге — дирижабль хоть и старенький, но на нём стояла довольно современная система управления. Импеллеры, расположенные по бокам от гондолы, могли поворачиваться вверх-вниз, а кроме того у них по-вертолётному менялся шаг лопастей. В сумме это давало полную свободу в управлении тягой и вектором независимо для каждого импеллера. Например, ничего не стоило заставить дирижабль поворачиваться вокруг себя, просто изменив шаг лопастей на одном импеллере в одну сторону, на другом в другую, в результате один тянул вперёд, а другой назад. А чуть повернув импеллеры, можно заставить дирижабль подниматься или опускаться. В общем, в маневренности наш старичок не уступил бы и боевому вертолёту, с той лишь разницей, что все движения дирижабля — плавные и неторопливые, как в вальсе.
Навыки пилотирования Рады неизменно вызывали у мужиков бурное ликование. Она даже на спор открыла носом гондолы бутылку пива, которую скотчем примотали к всё тем же футбольным воротам. А освоившись сама, она начала учить и меня.
К девушке, постоянно носящей кошачьи ушки для маскировки, в автосервисе уже привыкли. Но когда из машины вылезли все остальные…
— О-хо-хо! — у бригадира только что слюни не потекли. — Это что, твоя команда⁉
— Ну да, — ухмыльнулся я.
— Вот это ты, конечно, малинник себе собрали. И все — пилоты⁉
— Да нет, — улыбнулся я. — Певицы. На гастроли едем. У Рады просто хобби такое.
— Ого! — Ян сглотнул, когда кто-то из девчонок наклонился, чтобы достать рюкзак из салона.
— Ага. Группа «Не Твоё Собачье Дело», — само собой, название группы я проговорил по-русски. — Неужели никогда не слышал о такой?
— Боюсь, что нет, — кажется, он и сейчас не особо расслышал, так активно пялился на красоток, одетых в обтягивающие джинсы и водолазки. — Я всё как-то больше по отечественной музыке, а в иностранщине совсем не разбираюсь.
Ян ещё раз плотоядно оглядел задницы девочек, когда те поднимались по трапу в гондолу.
— Как жаль, что такие красотки улетают, — вздохнул он и как-то вдруг приуныл.
Эм-м-м… Серьёзно? То есть вот если бы они сейчас не улетали, то он бы, конечно, да-а-а-а-а. А так нет. Но если бы да, то он бы обязательно набрался смелости, подошёл, сгрёб их всех в кучу и как давай любить по очереди, а те его за любовь благодарить и в глаза томно заглядывать. И ох, как жаль, что они улетают. Вот беда! Не сложилось.
Ох уж эти самоуверенные альфа-бригадиры автомастерских!
— Ну… в целом всё готово, — сообщил он, вернувшись из путешествия в страну своих влажных фантазий. — Можете отчаливать.
— Вон, Рада пусть ещё на раз сама всё проверит, — покачал я головой.
Доверяй, но проверяй.
Рада, закинув в салон свой рюкзак, как раз поздоровалась с авиаинженером, и они пошли по предполётному чек-листу. Девушка она ответственная, так что у меня даже мысли не возникло вникать. Закончит проверку — и полетим.
Того, что прямо здесь, в Арапахо, нам кто-то станет чинить препятствия, я не боялся. Те, кто мог бы связать Чернова, его девичью поп-группу «Кошачьи ушки» и сбежавших из храма инферняшек, сейчас уже дожидались своей очереди на перерождение. И ждать им предстоит очень долго, ведь у них нет покровителей, таких как Кодекс, или Тёмная богиня. А остальные, кто знал про инферняшек, не знали про моё участие в их судьбе — об этом говорили собранные на меня и на Жихарева досье, которые я прихватил из кабинета жреца. Так что мы не скрывались, вели себя спокойно и естественно. Да, куча народу видели, что я вылетел с девчонками на борту. Ну и что. Главное ведь не что на самом деле, а что в документах.
А по документам, то есть по путевому листу, выданному мне Имперской Авиадиспетчерской службой, я летел один. А девочки со мной так, покататься.
Если будут вопросы при пересечении границы — что-нибудь придумаем. В конце концов, одарённые мы или так.
Что характерно, лицензию пилота у меня всё-таки спросили. И вот тут выручил дед, который отправил ацтекам хитросочинённую бумагу о прохождении мной лётной подготовки в роду, а инспектор, приехавший проверить дирижабль перед отлётом, убедился, что я могу на нём самостоятельно взлететь и приземлиться, и выписал мне временное разрешение на перелёт, по оговорённому маршруту, сроком на месяц. Так что у меня даже всё официально! Не считая пяти безбилетниц, конечно. Но над этим дед работает.